Ныне покойный помощник президента РФ по внешней политике Сергей Приходько оказался провидцем похлеще самого Нострадамуса. По воспоминаниям журналиста Владимира Соловьева (не того, что «рычит» с экрана), которыми он поделился с Carnegie Politika, высокопоставленный кремлевский чиновник еще в 2008 году, вскоре после короткой российско-грузинской войны, в беседе с ним предсказал сегодняшние события и ситуацию в Грузии касательно отношений с Россией, Абхазией и Южной Осетией.

Комментируя неприсоединение к РФ официально признанных независимыми уже 26 августа 2008 года отколовшихся благодаря российскому оружию грузинских территорий, Приходько сказал журналисту:

«Давайте представим, что в Грузии сменится власть. Что новое руководство назовет Саакашвили военным преступником, посадит его в тюрьму, а действия Тбилиси в августе 2008 года признает ошибкой и даже преступлением. Затем эта новая власть выразит готовность развернуться от Запада к России, вернуться в СНГ, отказаться от вступления в НАТО и даже ЕС и вступить в ОДКБ. А взамен попросит только об одном: верните нам Абхазию и Южную Осетию. И что мы им тогда ответим?».

Как видим, из всех перечисленных сценариев пока не сбылись только возвращение в СНГ и вступление в ОДКБ, но и то, судя по развитию событий, в случае победы на парламентских выборах 26 октября «Грузинской мечты», превратившейся уже в «российскую», не за горами.

Возвращение Абхазии и Южной Осетии в состав Грузии, о возможности чего активно рассуждает правящая «Грузинская мечта», быстро превращается в главную тему не только приближающихся парламентских выборов, но и грузинско-российских отношений.

Похоже, нынешнему «хозяину» Грузии Бидзине Иванишвили лавры президента Азербайджана Ильхама Алиева покоя не дают. Ему показалось, что можно одним выстрелом убить не двух, а даже трех зайцев – и территории вернуть, и страну не потерять, и Путину услужить. Но он упускает из виду, что Азербайджан вернул свои земли действительно пролив кровь своих сыновей. Иванишвили же хочет «и рыбку съесть, и косточкой не подавиться».

Но готова ли Москва к подобному сценарию даже при демонстрируемой официальным Тбилиси максимальной к ней лояльности и готовности учитывать ее интересы?

До сих пор основой российской позиции по этому вопросу считался тезис президента Владимира Путина, который еще в 2015 году заявил, что территориальная целостность Грузии — «это прежде всего дело грузинского народа, югоосетинского и абхазского», а Россия «примет любое их решение».

Формулировка расплывчатая и многослойная. С одной стороны, Москва примет любое решение трех народов. С другой, значение имеет не только мнение Тбилиси. Третью часть — что предпримет Кремль, если три стороны все-таки о чем-то договорятся — Путин попросту обошел.

Между тем, это вопрос не праздный: российское признание независимости при таком сценарии придется отзывать. И что делать тогда с признанием независимости Абхазии и Южной Осетии Венесуэлой, Науру, Никарагуа и Сирией, последовавших примеру России?

А еще — Абхазия и Южная Осетия пусть и не официально, но фактически считаются российскими, там находятся российские базы и подразделения ФСБ, размещены российские активы, да и руководство этих республик является подконтрольной Москве.

Возможно ли в этой ситуации убедить Абхазию и Южную Осетию в необходимости в какой-то форме — будь то федерация или конфедерация — строить с Грузией общее государство? Статья 4 Конституции Абхазии гласит, что «территория Республики Абхазия целостна, неприкосновенна и неотчуждаема». Также там зафиксировано, что она не может быть изменена или пересмотрена, если поправки или пересмотр предусматривают «ликвидацию независимости или нарушение территориальной целостности Республики Абхазия». В пункте 3 статьи 3 Основного закона Южной Осетии также говорится, что территория республики неотчуждаема. Но пункт 4 той же статьи допускает, что «территория, статус и границы Республики Южная Осетия не могут быть изменены без согласия ее народа». Правда, эта лазейка была оставлена не для воссоединения с Грузией, а для вхождения в состав России, от чего Москва до сих пор отказывается.

В любом случае, России сейчас нет резона всерьез браться за столь сложную тему, как примирение Грузии, Абхазии и Южной Осетии. До выборов нет ясности, с кем ей предстоит иметь дело в Тбилиси в будущем. Опросы, которые заказывает оппозиция, рисуют нисходящую траекторию рейтинга «Грузинской мечты». Исследования близких к власти медиа, напротив, предрекают разгром оппозиции. Да и при всем желании, за 10 дней до выборов уже этот вопрос решить невозможно, такой возможности по срокам не было даже когда впервые прозвучала эта идея. А после выборов тем более вопрос отпадет, потому как «дорога ложка к обеду», пытаться решать вопрос надо было в предвыборный период, чтобы оттянуть голоса прозападного электората. Да и то было бы под большим сомнением.

Нынешняя избирательная кампания «Грузинской мечты» основана на трех посылах: страхе войны, критике предыдущего руководства и мечте о возвращении отколовшихся республик.

Правящая партия объясняет грузинскому избирателю, что отечество снова в опасности, страна замерла меж двух войн. Войной 2008 года, которую развязали те, кто сегодня опять рвется к власти, и будущей войной, которая непременно случится, если поставить в бюллетене галочку за оппозицию. Такой подход в прошлом уже доказывал свою эффективность. Сегодня используется та же технология. Но помимо прошлой, проигранной войны, избирателя пугают войной грядущей — если оппозиция, за которой, конечно же, стоит тот же Саакашвили, одержит победу над «Грузинской мечтой».

И в своих стараниях грузинское руководство готово идти даже на международные скандалы, как это случилось с Киевом, когда украинский МИД возмутился тем, что «Грузинская мечта» использует в своей агитации фотографии разрушенных украинских городов, призывая «выбрать мир» — то есть правящую партию.

Параллельно с эксплуатацией страха новой войны власти пытаются обнадежить грузинское общество возвращением утраченных территорий.

Нынешние выборы действительно судьбоносные. «Грузинская мечта», не выпускающая власть из рук с 2012 года, сама превратила их в вопрос жизни и смерти. Потеря власти может обернуться тем, что Саакашвили окажется на свободе, а Иванишвили займет его место за решеткой. Потому главный грузинский «мечтатель» и навязывает обществу очередную, но, к сожалению, на сегодня пока еще несбыточную мечту.