У каждого из нас есть человек, которого мы дружно называем «ходячей энциклопедией».  К нему мы бежим, чтобы узнать, когда началась столетняя война, кто из писателей автор «Камеронов», какие книги стоит прочесть перед экзаменом по философии…

Счастье, когда обращаешься к живому человеку из плоти и крови, а не к Википедии.

Для нас, «зеркальцев» этим человеком-счастьем был Ниджат Меликов. Он был знатоком философии, истории, социологии, и еще много чего.

В 2009 году он пришел в редакцию «Зеркало» и остался до последнего дня выхода печатной версии нашего издания.

Его мы все помним, уважаем, чтим и любим. Скорбить по Ниджату Самедоглу не можем — мы до сих пор не приняли его уход. Для нас он всегда где-то здесь, всегда рядом, на расстоянии вытянутой руки, руки нуждающейся в его поддержке, знаниях, восприятии…

Сегодня гостями нашей редакции стали супруга Ниджата Меликова Нурия и 16-летняя дочь — Айла.

Год без Ниджата

Если честно, год прошел тяжело. Мы до сих пор не поняли, что Ниджата нет с нами физически, мы больше чувствовали его рядом. Когда человек рядом и жив, мы постоянно чем-то заняты: дела, работа, быт, дети… Загруженность на работе, плотные графики не давали достаточно много общаться. Сейчас я больше чувствую его присутствие внутри себя, в своем сердце. Без него очень тяжело.

За этот год нам часто звонили и писали его друзья, интересовались, как мы живем. Спасибо им за это.  Ниджат очень любил своих друзей, для всех старался что-то сделать. Дома разговоры были больше о его друзьях, чем о наших детях (у Ниджата Меликова осталось трое детей: 16-летняя дочь Айла и двое сыновей — Халиг и Гамид, 10 и 12 лет). Даже если друг был неправ, он защищал его до последнего. Я ни разу не слышала, чтобы он говорил что-то плохое о своих друзьях. Его дружба дорогого стоила. Он был исключительно порядочный и чистый человек. Он не был ханжой, умел извиняться и признавать свои ошибки. При этом он умел объективно критиковать. Вот здесь мягкости от него ждать не приходилось. У него было очень обостренное чувство справедливости, сострадания. Он мог увидеть пожилого человека, просящего милостыню на улице и потом долго  мучился, говорил об этом, не понимал, как такое может быть, старался помочь по мере возможностей. Социальные проблемы в обществе его очень угнетали. Хотя, я думаю, вы и так все это знаете. 2018 год оказался достаточно насыщенным на события, которые он так ждал и не дождался. Когда открылось Зеркало, мне было очень больно, что он совсем немного не дожил. А ведь он так ждал и мечтал вновь работать именно в этом издании. Позже, за день до его дня рождения, на свободу вышел Ильгар Мамедов. Мы и очень радовались и были опечалены тем, что  Ниджат так и не смог увидеть его на свободе…

Могу сказать, что он ни в одном коллективе так и не смог ужиться. Проблем с людьми не было. Просто он не получал ту свободу, которая у него была в «Зеркало». Он сам признавался, что заниматься журналистикой в других редакциях просто не может. У него были свои принципы, свои понятия о журналистике. Он не хотел писать по указке, не писал заказные статьи, он был свободным, не желал работать в условиях: заказали — написал.

Ниджат- муж — человек необычный.

Мы были скорее друзьями. Никогда не было, чтобы он грозно говорил “Я — муж!”, — ударял кулаком по столу. Нет, такого не было. Он был для этого слишком мягким. Помимо того, он был не бытовым человеком. Ему было легко все бытовые вопросы переложить на меня и заниматься творчеством, своими делами. Меня это тоже устраивало. Создавалось ощущение, что у меня не трое, а четверо детей. Он был одним из них (улыбается).  Он был не скандальный, не проблемный человек. С другой стороны, весь осадок, который накапливался в нем на работе, он приносил домой, выпускал пар. Потом признавался, что неправильно поступил, и обязательно рассказывал причину своего раздражения. Могу сказать, что он полностью был посвящен своему делу. Даже физически находясь дома, он отсутствовал. Если Ниджат садился за ноутбук, мы уже все понимали, что мысленно дома его нет. Несколько лет он постоянно был онлайн на фейсбуке. А ведь когда-то именно я открыла для него страницу и научила пользоваться этой социальной сетью. Правда, потом я себя за это ругала.

Были такие ситуации, когда он писал статус или комментировал чью-то публикацию, разгорались дискуссии, споры, а потом все это — переживание, недовольство, раздражение переходили в реальность, и он говорил об этом дома, обсуждал, рассказывал. А иногда он молчал. Я уже понимала, что что-то происходит, заходила в социальную сеть, видела, что  происходит в ленте и уже шла к нему, мы обсуждали это. Иногда я его журила за то, что он что-то писал. Я думаю, его не стоило так напрягать. На него все это влияло, он все воспринимал  близко к сердцу. В результате его сердце  не выдержало такой нагрузки и остановилось…

Ниджат Самед оглы Меликов скончался 23 января 2018 года на улице, недалеко от дома, в котором жил. Он вышел в магазин и не вернулся: по дороге домой у него случился сердечный приступ. Скорая помощь и полиция, вызванные прохожими, не способны были его спасти — он был уже мертв.

Любимая супруга журналиста-философа рассказывает, что он никогда не проходил обследований у врачей, никогда не наблюдался у кардиолога, отказывался идти на прием к докторам

Он всегда говорил, что на нем как на собаке — все заживет. Даже когда у него была аллергия, я человек по профессии абсолютно далекий от медицины, вынуждена была лечить его по рекомендациям из интернета. Когда вопрос касался посещения врача из мягкого, доброго человека, он превращался в непреклонного и твердого.

По ее словам, у Ниджата всегда были проблемы с бронхами. Сердце его иногда беспокоило, но предполагать такой итог было просто невозможно.

В последнее время он часто писал и говорил о смерти. За полгода до кончины он мне сказал: “Нуруш (так журналист называл свою любимую супругу), мало осталось. Полтора-два года. Но ты береги себя”. Эти слова были сказаны не из-за плохого физического самочувствия, он просто знал, что скоро уйдет.

“-Папа а знаешь что я просил три года назад у Деда Мороза

— Что?

— Чтобы ты жил сто лет

— А зачем?

— Ну, ты тогда увидишь, каким я буду в старости

— А ты этого так хочешь ?

— Конечно … Ты же мой папа

П.с. Ребята я плакалъ …”

Этот статус Ниджат Меликов написал 30 декабря 2017 года, а спустя 24 дня его не стало.

Он был интеллигентным, интеллектуально развитым индивидуумом, интересным человеком и собеседником. В обычных семьях лучшее времяпрепровождение супругов, это сходить в ресторан, погулять. Для нас лучшим отдыхом было, уложив детей спать, посидеть вечерком за чашкой чая: говорить, обсуждать какие-то  темы или просто смотреть вместе кино. Знаете, у него был любимый фильм “Осенний марафон”. Мы пересматривали этот фильм, наверное, десятки раз. Наверное, он чувствовал героя очень близким себе по духу.

Он был очень позитивным. Зла ни на кого не держал. Всегда первый приходил мириться.

 Этот год посвящу чтению и штудированию Маркса

Только Карл …

Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало …

Нурия говорит, что он очень долго собирался написать научную работу, но, так и не успел этого сделать.  Он составлял план этой книги. Хотел написать антологию классической немецкой философии. К сожалению,  не успел…

Генетика или достойная дочь своего отца

Айла Меликова, несмотря на свой юный возраст, уже успела зарекомендовать свое перо. Так, юная девушка заняла первое место на литературном конкурсе.

На этом конкурсе, проходящем в России, приняли участие школьники из стран СНГ. Я и еще один мальчик из Азербайджана заняли первое место. Наши рассказы-сказки будут опубликованы в книге, которую выпустила Государственная Детская Библиотека. В рассказе нужно было пригласить читателя в путешествие по своей стране. Рассказ называется “Салам, Баку”. Хочу отметить, что писала я этот рассказ почти неделю и то, по ночам, то есть по частям, отрывками. Рассказ был написан три года назад и, честно говоря, я не ожидала, что он может победить.

Он был просто папа, любимый папа

Для него я была всегда маленькой, и без разницы, сколько мне лет: 10-12-15. Я помню, ходила на занятия по химии и из-за того, что уроки заканчивались поздно, к 9 вечера папа приходил за мной, забирал мою сумку, брал меня за руку, прямо как маленькую девочку (смеется). И, вприпрыжку, мы шли домой. По дороге чего только мы не обсуждали, о чем мы только не говорили… Мы были больше друзьями. Был случай, когда я при нем покрасила волосы в синий цвет, и папа мне ничего не сказал. Только спросил: “Мама знает?” и все.

В Азербайджане существует такой стереотип папы, у которого все должно быть так, как он сказал. У нас было не так. Если мне было что-то нужно, я сперва шла к папе, а уже потом — к маме. Вот такие у нас были отношения. Для меня он был просто папой. Ничего другого я не видела. Любимый папа, который поднимал меня на руках и ставил на шкаф, папа, с которым мы гуляли за ручку. Я видела, каким справедливым человеком он был. Он воспитал во мне это чувство. Если я вижу какую-либо несправедливость, не могу оставаться равнодушной. Мама меня поддерживает в этом.

Я не хочу, чтобы его воспринимали так, что был человек и нет человека. Мне бы хотелось не то, чтобы продолжать его деятельность,  хочу, чтобы моя собственная деятельность напоминала людям о нем. Когда вышла статья о моем выигрыше под заголовком “Дочь известного журналиста победила на конкурсе”, я только вышла с урока, шла по улице, а увидев написанное, расплакалась. Я плакала и в то же время радовалась. Не потому, что выиграла, а потому, что моя победа заставила кого-то еще раз вспомнить о нем — о Ниджате Самедоглу.

На вопрос о том, каким юная Айла видит свое будущее, она отметила, что, скорее всего, это будет журналистика.

Почему, скорее всего? Потому, что сейчас я решила так. А спросите вы у меня это полгода спустя, я могу сказать уже совсем другое.

Айла также рассказала о периоде освобождения Ильгара Мамедова из заключения.

Всякий раз, когда мы с папой говорили о политике, о чем-то серьезном, мы обсуждали вопрос освобождения Ильгара Мамедова. Если честно, первое время мне было очень обидно, что папа этого не увидел. Я знала, как он ждал этого события, как он хотел его освобождения, как думал и переживал. Он практически жил этим (Ниджат Меликов некоторое время был пресс-секретарем движения РЕАЛ).

Сейчас, я читаю его статусы, сохраняю фотографии, скриню какие-то комментарии. А вначале мне было очень тяжело, приходилось набираться смелости. Сейчас я думаю по-другому. Я не хочу вспоминать отца со слезами. Зачем я должна плакать? Просто потому, что его нет со мной физически? Нет, он всегда рядом. Поэтому, никаких слез. Наоборот, если речь идет о папе, значит надо улыбаться! Я не хочу и не позволяю себя жалеть. У меня есть повод гордиться своим отцом.

(Нурия) На самом деле, нам есть чем гордиться. Он был настолько разносторонним человеком, и у него осталось столько друзей, что когда мы куда-то идем, пытаемся что-то сделать, нам на пути попадаются его друзья, хорошие товарищи. Все происходит так, будто Ниджат позвонил и сам лично попросил их помочь нам …

Говоря о Ниджате Самедоглу, мы все вспоминаем  его любовь и глубокие знания философии. Он цитировал Канта, Адорно, Ясперса. Его самого можно было считать философом. Но, слова Сократа: «Женись непременно. Попадется хорошая жена — станешь счастливым. Плохая — станешь философом» к нему уж точно не относятся. Потому, что он был счастлив в браке. Это он сам всегда говорил, всем своим друзьям. Наверное, Ниджат Меликов был счастливым философом в единственном экземпляре…