Новый премьер-министр Георгий Гахария фактически дал понять всем, каким именно образом он собирается разруливать этно-территориальные конфликты Грузии в период своего срока правления.

Грузия планирует возвращать потерянные войной территории усилением демократии, экономики и миром, сказал премьер-министр страны журналистам.

Так он ответил на вопрос касательно ситуации на административной границе с Цхинвальским регионом (Южной Осетией). Обстановка обострилась с августа из-за «непропорционального передвижения» вооруженных сил в селе Цнелиси, на неподконтрольной властям Грузии территории, и последующего обустройства грузинской стороной полицейского поста в соседнем селе Чорчана.

«Восстановление нашей территориальной целостности должно произойти нашим ежедневным трудом и тем, чтобы эта страна стала еще демократичнее, экономика сильнее и привлекательнее. Территории, которые мы потеряли войной, должны вернуть трудом и миром. Это основа прагматичной политики нашего государства», — сказал Гахария.

Ситуацию на границе еще более накалил инцидент, связанный с задержанием невооруженного патрульного миссии наблюдателей Евросоюза (МНЕС) на территории между селами Чорчана и Цнелиси.

МНЕС заявила, что патрульный находился на контролируемой Грузией территории и выразила обеспокоенность из-за возникших препятствий в осуществлении ее ежедневной деятельности в рамках мандата.

В свою очередь де-факто власти Южной Осетии заявили, что патрульный незаконно пересек «границу» и предупредили о последствиях в случае повторения «подобных нарушений».

Подобные инциденты действительно слишком часты, даром что обходится без стрельбы. Кроме того, сепаратисты при поддержке российских военных в последние годы продолжают ползучую аннексию новых территорий, постепенно передвигая колючую проволоку вглубь неоккупированных земель Грузии. И та ничего практического этому противопоставить пока не может.

Вопрос, однако, и в том, насколько действенен метод урегулирования проблем Абхазии и Южной Осетии, предлагаемый премьер-министром?

Как заявил # ведущий эксперт Грузинского Центра Стратегического Анализа (GSAC) Гела Васадзе, «политика, как и все в этой жизни, искусство возможного. Представить себе, что Грузия может вооруженным путем прогнать оккупантов со своей земли, учитывая, кто эти оккупанты, мягко говоря, достаточно сложно. Но из истории мы знаем, что только в течение ХХ века Россия дважды уходила с Южного Кавказа. Уйдет и в третий раз — именно к этому надо быть готовыми. А дальше, как сказал наш премьер».

В свою очередь политолог-международник Ильгар Велизаде отметил, что «этот подход грузинской стороны к проблеме утраты части своих территорий не нов. Особенную актуальность он приобрел с приходом к власти ныне правящей партии. Но насколько он эффективен — вопрос спорный, и как минимум речь тут идет о долгосрочной политике. Ожидать, что таким путем можно в какой-то ближнесрочной или среднесрочной перспективе решить эти территориальные споры, не приходится. Грузия пытается стать своеобразной витриной для этих утраченных территорий и стимулировать политические процессы в Абхазии и Южной Осетии, которые постепенно привели бы к росту тамошних общественных настроений, связанных с идеями возвращения в лоно грузинской государственности. Но только в идеале это все может так складно получиться. В реале все обстоит иначе. Не надо недооценивать феномен национализма, который лежит в основе сепаратистских тенденций. И предложенными мерами с ним совладать сложно. Потому что национализм, и особенно агрессивная его форма, это политическое явление, которое можно обуздать набором определенных силовых мер. По крайней мере, международная практика не знает примеров, когда какая-то отколовшаяся от метрополии административная единица поменяла свое решение и вернулась обратно, только потому что в той стране произошли какие-то позитивные экономические и политические реформы, которые сделали ее весьма привлекательной для отколовшейся части.

Так или иначе грузинской стороне виднее, конечно. Это им решать, как действовать в очень сложных условиях, когда приходится иметь дело с силами внутри страны, которые поддерживаются влиятельными акторами извне. В этих условиях полагаться только на силу оружия для Грузии, видимо, контрпродуктивно.

И грузинскому политическому руководству в этом смысле, наверное, остается все меньше возможностей прибегать к прямым военным действиям и приходится делать упор на косвенные методы, о которых и сказал Гахария».