Ровно 100 лет тому назад в Гяндже началось антибольшевистское восстание. Повстанцы защищали город вплоть до 1 июня 1920 года. Они противостояли превосходящим силам врага на протяжении недели. Большевикам удалось сломить их сопротивление, но не дух. Большинство их пало на поле брани либо было казнено после подавления восстания, но они показали и доказали своими смертями, что свободный дух лучших представителей нации поработить невозможно.

Сегодня же я прочитал замечательный исследовательский материал своего коллеги и друга Арифа Алиева по Гянджинскому восстанию  https://pressklub.az/%d1%8d%d0%ba%d1%81%d0%ba%d0%bb%d1%8e%d0%b7%d0%b8%d0%b2/1-ci-m%c9%99qal%c9%99-s%c9%99r%c9%99f-v%c9%99-namusumuzun-paytaxti/?lang=ru и вспомнил материал одного из самых уважаемых гянджинцами, да и всеми азербайджанцами истинного сына своего народа и интеллигента, покойного Тофика Багирова. Я публиковал этот материал в газетах «Ayna» и «Зеркало» дважды – в 1997-м и 2006-м годах. Думаю, он актуален и сегодня – спустя 100 лет после одной из самых ярких и героических страниц в истории моего народа.

Эльчин Шихлы

 

«Писать историю так же трудно, как и создавать ее».

М.К.Ататюрк

Немало воды утекло с тех пор — 77 лет. И, тем не менее, истинный смысл происшедшего мы так для себя и не уяснили. Обычно, когда не могут доказать свою правоту, говорят, время все рассудит. Но сколько времени можно ссылаться на время?

Этим очерком мы начинаем серию публикаций, которая посвящена одному из самых малоизвестных эпизодов новой истории Азербайджана — антибольшевистскому восстанию в Гяндже. Роль, которую оно сыграло в истории нашей страны, еще ждет своей оценки…

(от редакции) Уважаемые читатели, наверное, прочитав эти строки, немало удивились, ибо этот материал был опубликован в нашей газете в 1997 году. С тех пор прошло еще 9 лет. И мы все еще, как писал тогда ныне уже покойный, всеми нами уважаемый и глубокопочитаемый Тофик Масимович Багиров, не уяснили для себя истинный смысл происшедшего. И мы все еще уповаем на то, что все рассудит время.

БУНТ

Азербайджанская Советская Энциклопедия — единственная, которую мы сейчас имеем, сообщает: «Бунт поднят контрреволюционными элементами во главе с мусаватистами против советской власти в Азербайджане в городе Гянджа 25-30 мая (1920 г.). Бунт поддерживали главари «Мусавата», бежавшие в Тифлис, империалисты Антанты, грузинские меньшевики и дашнаки. 10-12 тысяч (!) бунтовщиков, обезоружив советский гарнизон, захватили значительную часть города, объявили о свержении советской власти в Гяндже и приступили к военным действиям против частей XI Красной Армии…

ЦК АКП (б) обратился 29 мая к рабочим, крестьянам и красногвардейцам республики и разъяснил цели контрреволюционеров… Народный комиссар внутренних дел Азерб.ССР Г.Г.Султанов был послан туда чрезвычайным комиссаром Азербайджанского революционного комитета по Гянджинской губернии. Частями Красной Армии, при активной поддержке трудящихся города и населения, близлежающих сел, бунт был подавлен…

Трудящиеся Гянджи встретили Красную Армию как спасительницу, с распростертыми объятиями…».

(!)

ВОССТАНИЕ

В Баку, когда правительство первой республики без боя отдало власть большевикам, было немало недовольных его действиями. Понимая, что в столице, куда вошли части XI Армии, сопротивление невозможно, они в ночь с 27 по 28 апреля 1920 года переправились в Гянджу и совместно с местными патриотами начали готовить гянджинцев к вооруженному восстанию.

В подготовке вооруженного восстания огромную роль сыграли представители рода Рабифейли — Мешади Алибек и Багирбек. Военную часть восстания готовила группа военных во главе с генерал-майором при Демократическом правительстве, начальником военного гарнизона Гянджи Джавад беком Шихлинским и полковником, командиром гянджинского стрелкового полка Джахангир беком Кязимбековым. Возведение оборонительных укреплений вокруг города и в окрестностях было возложено на коменданта Гянджи при АДР генерал-майора Мамед Мирзу Гаджара. За мобилизацию населения отвечали Сары Алекпер и Гачаг Гамбар. Снарядами и патронами войска восставших обеспечивал Топалгасанлы Джаббар.

Накануне восстания русско-большевистские части, представляющие из себя внушительную силу, занимали стратегически важные пункты города. 178-й и 180-й стрелковые полки были расквартированы в армянской части города, а батальон связи и комендантская часть штаба 3-й бригады в северо-западной части Гянджи, населенной азербайджанцами.

В распоряжении большевиков было: 2000 солдат, 30 пулеметов, один артиллерийский дивизион, 20-я конная бригада и 450 всадников в селе Зурнабад, артиллерийская батарея с восемью пулеметами и дивизионный артиллерийский штаб в населенном пункте Эленендорф, в 6 км от Гянджи, с двумя батареями, на вооружении каждой из которых были по две пушки. Командовал 3-й бригадой большевиков бывший офицер царской армии Ширмахер.

ШТУРМ

Большевики, только-только пришедшие к власти в Азербайджане, реорганизовать азербайджанскую армию не успели. И, например, 3-й гянджинский стрелковый полк (командир Джахангир бек Кязимбеков) 1-й Азербайджанской дивизии, которой командовал Джавад бек Шихлинский, учебная команда 3-го шекинского конного полка, одна батарея и комендантская команда штаба дивизии — вкупе 1800 бойцов, пока числились в составе 3-й большевистской бригады.

Красные вынужденно назначили известного генерала национальной армии Мамед Мирзу Гаджара зам. по тылам дивизии. Он же, вплоть до 20 мая, оставался комендантом Гянджи. Лишь 23 мая вновь назначенный XI Армией командир части в спешном порядке начал выполнять поставленную перед ним задачу — полностью менять весь личный состав. Тогда Кязимбеков, оценив ситуацию, объявил о начале восстания, и быстро и легко разоружив большевистские части, находящиеся в городе, заточил весь их личный состав в Гянджинскую крепость.

Восстание началось в ночь с 25 на 26 мая в 1-й части города, населенной азербайджанцами. Солдаты Джахангир бека Кязимбекова из 3-го Гянджинского полка, находящиеся во 2-й части города, населенной армянами, после ожесточенных уличных боев со 178-м и 180-м полками вынужденно отступили в 1-ю часть города. В руках повстанцев были 3 батареи — две легкие и одна горная. К исходу дня 26 мая им при поддержке артиллерии удалось захватить железнодорожную станцию. Однако вскоре с помощью бронепоездов, пригнанных из Газаха командиром 20-й дивизии Великановым, большевикам удалось отбить станцию.

28 мая большевики предприняли атаку силами пригнанного специально из Баку бронепоезда, вновь прибывших солдат конного полка 20-й стрелковой дивизии и конного артиллерийского взвода. Цель была — выбить засевших в виноградных плантациях вокруг вокзала повстанцев. Однако, понеся значительные потери, красные отступили.

В помощь им были направлены 18-я конная дивизия под командованием П.Курышко, снятый с позиций на грузинской границе гаубичный дивизион и еще четыре бронепоезда. Все силы поступили под командование командира 20-й дивизии Великанова. Гянджинцам и после этого удается отразить все атаки противника и отбросить его назад к станции.

Не готовые к такому ходу событий большевики 29 мая сняли, теперь уже с позиций на армянской границе, еще один — 179-й полк – и разработали новый план. Для того, чтобы выровнять ситуацию и отрезать единственный путь, соединяющий город с окрестностями, туда направилась 18-я конная дивизия Курышко. После кровопролитных боев ему удалось взять под контроль дорогу, ведущую в Хачбулаг у Балчылы.

Таким образом, территория между Гянджачаем и селом Балчылы контролировалась силами 18-й конной дивизии. 20-я конная бригада большевиков в это время готовилась к наступлению с северо-запада и запада. 178-й и переброшенный с армянской границы 179-й полки наступают на дальних подступах города с севера и северо-запада. 180-й же полк, занимавший позиции в армянской части города, вместе с регулярными армянскими частями и примкнувшими к ним не контролируемыми армянскими бандитами, должен был войти в азербайджанскую часть Гянджи с востока. Конница красных готовилась штурмовать город с юга и юго-запада.

Штурм города был назначен на 7 утра 29 мая. Руководивший восстанием Джавад бек Шихлинский построил оборону грамотно. Непосредственно ею руководили сплотившиеся вокруг него бывшие генералы и офицеры царской армии – Амир хан Хойский, Мирза Кязим Гаджар, Амир Кязим Мирза Гаджар, Теймур бек, Исрафил бек, Джахангир бек Кязимовы.

Участие в восстании в массовом порядке приняло и население города (то самое, про которое в Энциклопедии говорится: «Трудящиеся Гянджи встретили Красную Армию, как спасительницу с распростертыми объятиями»…). Во главе восставшего населения стояли народные герои Сары Алекпер, Гачаг Гамбар, Топалгасанлы Джаббар, Топалгасанлы Халлы Гейдар, Габахтепели дели Халил, Татоглу Гасан, Сары Гафар, Гачаг Мамедгасым, Наинсафоглу Мамедали. Гянджинцы сражались не на жизнь, а на смерть.

29 мая в назначенное время большевики начали наступление по всему фронту. Далеко за полдень 178-му и 179-му стрелковым полкам удалось войти в город, и там завязались кровавые уличные бои. Однако вскоре они были атакованы с флангов и, не выдержав сильного давления, отступили на исходные позиции.

Красные части, атаковавшие из армянской части города, повстанцы не подпускали даже к берегам Гянджачая. Конница Курышко, пытавшаяся ворваться в город с юга и юго-запада, захлебнулась в собственной крови. Вооруженные до зубов большевики, штурмовавшие 29-30 мая Гянджу силами, по численности чуть ли не превосходящими все население города, так и не сумев добиться желаемого, в срочном порядке перебросили в Гянджу дополнительные силы. С грузинской границы была снята 2-я бригада в составе 175-го и 176-го полков и одного легкого артиллерийского дивизиона под командованием Войцеховского. Из Баку в Гянджу направили бронеавтодивизион и армянскую горную батарею.

Перед последним штурмом большевики собрали в кулак пять стрелковых и шесть конных полков, 7 спецподразделений, 2 бронеавтодивизиона, 8 бронепоездов, 57 тяжелых пушек и строевые армянские подразделения, не считая как бы неподконтрольные вооруженные армянские банды, численностью в 3000 человек. На этот раз в атаку с севера пошли 5 стрелковых полков и спецподразделения. Решительный штурм огнем всей артиллерии и дивизионов должен был поддержать командир артиллерии 20-й дивизии Л.Ф.Плум.

Наступление велось двумя эшелонами. Марш первых трех полков поддерживали следовавшие за ними два других. Второй эшелон должен был развернуть более широкое наступление. Атакующим было приказано, с учетом предыдущего опыта, не ввязываться в бои в виноградниках и узких тупиках, а выманивать боевую технику. Конница должна была перекрыть на юго-западе дороги, ведущие в горы.

Ранним утром 31 мая большевики начали наступление при сильнейшей артиллерийской поддержке с дальних северных подступов к Гяндже – в направлении местечка, называемого Чевирагзы, со стороны железнодорожного моста близ Имамзаде, с железнодорожной станции по улице Дерд йол, в направлении Садыллы багы в сторону улицы Софлу. Но, попытавшись продвинуться в глубь города, они опять завязли в районе виноградников и огородов, встретив яростное сопротивление и неся ощутимые потери.

Прошедшие непосредственно перед атакой ливневые дожди сделали дороги труднопроходимыми. Это заметно затрудняло продвижение их живой силы и техники.

УДАР В СПИНУ

Скорее всего, город все-таки взяли бы. Но он еще мог сопротивляться. И он бы сопротивлялся, если бы не то, с чем приходилось сталкиваться уже в наше время, — удар в спину. В Гянджу из Баку со специальной миссией прибыли чрезвычайные комиссары АК(б)П Г.Султанов и С.М.Эфендиев. С помощью местных и приехавших с ними большевиков они обезоружили немногочисленную охрану тюрьмы и выпустили 2000 плененных красных солдат, командиров и штабистов. Именно эти войска, неожиданно оказавшись за спиной защитников города, переломили ситуацию.

Вооружившись в близлежащих складах оружием, они завязали прямо в центре Гянджи уличные бои. Воспользовавшись этим, части большевиков сумели к 9 часам утра выбить повстанцев из виноградных плантаций и вошли в город, продвигаясь по шоссе, ведущему со станции в город по улице Дерд йол.

Гянджинцы сражались до последнего, однако врага остановить им не удалось. Красные части медленно, но верно входили в город со всех сторон. Бои охватили все улицы и даже закоулки Гянджи. К заходу солнца 31 мая хоть и слышны были еще отголоски спонтанно возникающих то там, то здесь перестрелок, город пал. И тут началась его трагедия.

Вошедшие в город большевистские и армянские армейские части, вооруженные банды армян ровно три дня занимались грабежом и уничтожали не сумевшее бежать мирное население. Часть жителей города и уцелевших повстанцев, покидая город по Шямкирской дороге, утонула при переправе, вышедшей из берегов после проливных дождей Гошгарчае.

Тяжелораненого при артобстреле Джавад бека за несколько часов до падения города бойцы вынесли из боя и в сопровождении конного отряда доставили в Газах — родное село генерала Салахлы. Затем, с помощью родственника Мадат бека Алнагова, он был тайно переправлен в леса Гарайазы и дальше – в Тбилиси, поскольку округа кишела красногвардейцами и большевиками. Эмигрировавший после советизации Грузии в Турцию Джавад бек Шихлинский был встречен эмигрантами в Стамбуле как национальный герой и до конца жизни пользовался большим авторитетом в эмигрантских кругах.

ЦЕНА ГОСУДАРСТВЕННОСТИ

Несмотря на поражение, гянджинцы, как признавали и сами большевики, второй раз после отпора, данного в 1804-м году царским войскам отважным и гордым правителем Гянджи Джавад ханом, показали, что азербайджанцы умеют сражаться, глядя в глаза смерти. О накале боев можно судить по докладной записке, переданной 1 июня в центр и хранящейся в архиве XI Красной Армии: «Нам приходилось выбивать бунтовщиков из домов буквально артиллерийским залпом».

Несмотря на попытки большевиков и их наследников объяснить неудачу восстания тем, что его не поддержали «трудящиеся массы», главная причина была в другом. На нее, хотя и нехотя, указывают архивные материалы: «…Основную лепту в подавление бунта внесли своими решительными действиями освобожденные Г.Султановым и С.М.Эфендиевым из-под стражи штабные офицеры…».

За эту операцию Г.Султанов был первым из азербайджанцев награжден советским орденом Боевого Красного Знамени. И он, и его соратник по гянджинскому «подвигу» были в 30-е годы расстреляны теми же большевиками.

По официальным данным архивов XI Красной Армии, в боях погибли 920 большевиков и 1000 защитников Гянджи. Однако число убитых мирных жителей после падения города не указывается. По свидетельству очевидцев, тысячи мирных гянджинцев расстреливались прямо на месте без суда и следствия. Пленных же бойцов-азербайджанцев расстреливали неподалеку от нынешнего Ханлара, в местечке Гильдаг…

Символично, что поднятое впервые в 1918 году знамя национального правительства и во второй раз было развернуто именно в Гяндже. Бывший в то время редактором газеты «Азербайджан» Джейхун бек Гаджибейли писал по этому поводу: «Позор сдачи Баку без боя большевикам смыло гянджинское восстание».

Кто знает, что было бы с Азербайджаном, не будь гянджинского восстания. Возможно, прямо в 1920-м же году это название исчезло бы с карты мира. Этим восстанием азербайджанский народ громко заявил о своем существовании и вынудил большевистскую Россию считаться с собой!

Слава героям!

Тофик Багиров