Накануне премьер-министр Армении Никол Пашинян заявил, что Римский статут Международного уголовного суда будет ратифицирован в полном объеме.

По его словам, «правительство направило Римский статут в парламент, и, согласно моей позиции и позиции нашей фракции, он будет полностью ратифицирован». При этом он, как бы для перестраховки,  заявил, что это не имеет никакого отношения к связям Армении и России, это касается вопросов  безопасности страны.

Напомним, что в начале сентября этого года  Москва сочла неприемлемыми планы Еревана признать юрисдикцию МУС, выдавшего ордер на арест президента России Владимира Путина.

Россия запросила у Армении разъяснения о планах ратификации парламентом страны Римского статута Международного уголовного суда (МУС). Об этом заявила официальный представитель российского МИДа Мария Захарова на брифинге.

«Будем определяться с нашими дальнейшими шагами, исходя из содержания ответа Еревана», — добавила она.

И вот, как  было отмечено выше, Пашинян, несмотря на недовольство Москвы, решил идти до конца в этом вопросе. Как отразится на отношениях Москвы и Еревана ратификация Римского статута? Каких дальнейших  шагов следует ожидать от России?

На эти и другие вопросы  в беседе с # ответил российский политолог, директор по аналитическим проектам Агентства политических и экономических коммуникаций Михаил Нейжмаков.

 

 

-Итак, Никол Пашинян дал добро на ратификацию Римского статута, который, помимо всего прочего, означает арест президента РФ на территории Армении. Что означает сей шаг? Армения окончательно разорвала связи с Россией?

 

-Собственно, есть примеры, когда государства, ратифицировавшие Римский статут Международного уголовного суда, обходили требования, связанные с обязательствами по выдаче лиц, в отношении которых Палатой досудебного производства МУС были подготовлены ордера на арест.

Например, Омар аль-Башир, будучи президентом Судана, в июне 2015 года посещал ЮАР, ратифицировавшей Римский статут, хотя в его отношении действовал ордер на арест, выданный МУС.

В период пребывания этого политика в Южно-Африканской республике окружной суд Претории даже начал рассмотрение вопроса о его аресте, что не помешало аль-Баширу свободно покинуть страну.

Как известно, власти Судана тогда сделали и дополнительный ход — на время этого визита Омара аль-Башира в ЮАР суданские военные окружили базу южноафриканских миротворцев в Северном Дарфуре. Впрочем, возможно, это было сделано с молчаливого согласия руководства ЮАР, которое в таком случае получило еще один потенциальный аргумент для объяснений, почему тогдашний президент Судана не был задержан.

То есть, теоретически, если бы Владимир Путин посетил Армению после ратификации этим государством Римского статута, у Еревана в руках был бы в чем-то схожий аргумент перед западными партнерами. Что-нибудь в духе «задержание президента страны, чья военная база находится на нашей территории, представляло бы для нас слишком высокие риски».

-Как это решение скажется на отношениях Москвы и  Еревана. Который, кстати, является стратегическим союзником и форпостом  РФ на Южном Кавказе?

 

-Сама по себе ратификация этого документа вряд ли заметно повлияет на отношения Москвы и Еревана. В Москве, естественно, помнят, что правительство Армении еще в конце декабря 2022 года одобрило законопроект «О ратификации Римского статута Международного уголовного суда, подписанного 17 июля 1998 года, и о принятии заявления о реверсивном признании юрисдикции МУС».

То есть, начался этот процесс еще до заявления представителей Палаты досудебного производства МУС о выдаче ордеров на арест Владимира Путина и Уполномоченного по правам ребенка при президенте РФ Марии Львовой-Беловой. А учитывая, что отношения между Россией и Арменией в течение всего 2023 года оставались весьма сложными, вряд ли в Кремле рассчитывали, что из-за этого решения МУС процедура ратификации Римского статута будет Ереваном остановлена.

К слову, сторонники ратификации этого документа в Армении, как известно, считали, что возможности МУС могут быть использованы Ереваном для противодействия Баку.

Например,  в декабре 2022 года глава армянского Минюста Григор Минасян заявлял, что «необходимость и безотлагательность ратификации» Римского статута обусловлены, прежде всего, возможностями, которые, по его оценке, этот механизм может дать для реагирования на действия вооруженных сил Азербайджана в ходе приграничных конфликтов с Арменией в мае 2021 и сентябре 2022 года.

Тем не менее, ряд экспертов в Армении высказывали опасения, что с учетом международных лоббистских возможностей Баку, инструменты МУС могут быть использованы против самого Еревана.

 

-Можно ли говорить о том, что Армения полностью развернулась в сторону Запада, и союзнический договор теряет свою силу?

 

-Довольно широко обсуждается критика в адрес Москвы и российского миротворческого контингента со стороны политиков из Армении, в том числе, самого  Никола Пашиняна. Но стоит обратить внимание и, например,  на недавнее интервью армянского премьера для Politico Europe, где по поводу отношений с США и ЕС Пашинян также высказывает критику, пусть и весьма осторожную: «Не могу сказать, что получаемая нами помощь и поддержка достаточны для обслуживания наших проблем и повестки».

То есть, для того, чтобы полностью уйти под внешнеполитический «зонтик», например, США, Еревану нужно получить гарантии со стороны Вашингтона, которые целиком или почти целиком заместили бы возможности, которые получает Армения благодаря взаимодействию с Москвой. Пока мы этого, все же, не наблюдаем.

 

-Означает ли это, что Пашинян пытается разорвать все связи  с Россией, и стать прозападной страной? Хотя, не следует забывать о том, что многие инфраструктуры в Армении находятся в подчинении российских компаний.

 

-Скорее, Никол Пашинян будет стремиться балансировать между Москвой и западными державами. В каких-то случаях делая шаги, которые будут вызывать «озабоченность» США и ЕС, в других — делая публичные шаги, которые заведомо не вызовут энтузиазма у руководства России.

Стоит отметить при этом, что сам по себе фактор экономических отношений между странами или международными объединениями еще не является гарантией от «холодной войны» между ними. Вспомним те же отношения Россия-ЕС. Да и санкции против Ирана в свое время вводились, несмотря на издержки и упущенную выгоду для западных компаний.

Стоит повториться, что окончательному разрыву между Москвой и Ереваном, во многом, препятствует именно отсутствие действительно равноценной альтернативы, которую США и ЕС на данном этапе могли бы предложить Армении.

 

-И все же, как на этот пренебрежительный шаг Еревана отреагирует Москва? Ведь этот вопрос довольно болезненный для Первопрестольной…

 

-Сам по себе этот шаг Еревана мало что меняет, учитывая, что отношения Москвы и Еревана сложные и без этого. На практическом уровне — на фоне таких отношений Владимир Путин вряд ли планировал визит в Ереван. А если отношения между Россией и Арменией на каком-то этапе существенно потеплеют, аргументы, почему никто не пытается задерживать российского президента в случае его визита в Ереван, у армянской стороны найдутся.

На уровне публичных заявлений — скорее, российская сторона будет упоминать процесс ратификации Арменией Римского статута в общем ряду других вопросов к Еревану. Как это уже было в рамках комментариев официального представителя МИД РФ Марии Захаровой или в ходе вызова в российское внешнеполитическое ведомство посла Армении в Москве Вагаршака Арутюняна.

Со стороны команды Никола Пашиняна — скорее, произойдет разделение по ролям «добрых» и «злых полицейских». То есть, одни представители правящей партии «Гражданский договор», как это делал в апреле 2023 года вице-спикер парламента Армении Акоп Аршакян, будут высказываться в духе «мы услышали опасения, высказанные Россией» и готовы обсуждать возможности, как эти опасения снять. А другие, как в свое время депутат от той же партии Гагик Мелконян, будут говорить по поводу российского президента, что «если он приедет в Армению, то должен быть арестован».

В любом случае, в ближайшем будущем мы будем наблюдать сложные отношения Москвы и Еревана, но вряд ли окончательный разрыв.