Призрак новой кавказской войны

В Ингушетии продолжается митинг протеста против договора о границе, который был подписан 26 сентября с Чечней. Картографический анализ показал, что от Ингушетии уходит площадь в 26 тысяч га. Такого же мнения придерживается Софья Гаврилова, кандидат географических наук, аспирант университета в Оксфорде.

В то же время, министр сельского хозяйства Ингушетии Хизир Галаев заверил, что соседям переданы 1290 га пахотных земель, а Ингушетия получила аналогичную площадь в Надтеречном районе Чечни.

Столь противоречивые данные связаны с особой секретностью и полной непрозрачностью достигнутого соглашения. Пограничная проблема досталась со времен распада Чечено-Ингушской АССР. Административная граница является фактической, а не юридической. Подписанное соглашение является попыткой хоть как-то решить застарелую проблему.

В принципе, никто против пограничного урегулирования не выступает. Проблема не в этом, а в том, как решается этот вопрос. К тому же крайне болезненный и затрагивающий не только экономические и политические, но в значительной степени ментальные проблемы. Земля у народов Северного Кавказа не просто территория.

Как отметил руководитель региональной организации партии «Яблоко» в Ингушетии Руслан Муцольгов в интервью «Эхо Кавказа», «У нас на Кавказе (Северном — авт.) отношение к земле очень трепетное. Земля — это как раз наследство от предков, а все, что касается предков, их памяти, свято. И если ты можешь простить обиду, нанесенную тебе лично, — это одно дело, но оскорбление, нанесенное в адрес твоих предков, памяти твоих родителей и т.д., — это непрощаемый вопрос. А земля относится именно к такой категории… эти земли представляют другой интерес — это историческое и культурное наследие, там огромное количество памятников, это земля, откуда происходят корни многих фамилий, поэтому там другая ценность».

Можно предположить, что ментальные причины действительно взволновали ингушское общество. Однако, гораздо важнее проблемы политические. В какой-то мере, экономические.

Чеченцы и ингуши — очень близкие, в частности, по языку народы, их эндоэтноним — вайнахи в науке используется с начала ХХ века. Несмотря на такую близость, политическое устройство Чечни и Ингушетии прямо противоположное.

Если в Чечне действует жесткая диктатура Рамзана Кадырова и политическое поле настолько выжжено, что даже Москва не рискует влиять на процессы в этом субъекте России, то в Ингушетии все совсем наоборот.

Конечно, до высоких европейских стандартов демократии Ингушетии довольно далеко, но по сравнению с соседями там просто свобода.

Есть оппозиция, работают правозащитные организации, никого не убивают за критику властей. Вот почему митинги протеста против подписанного договора о границе в Ингушетии воспринимаются как обычное явление, а в соседней Чечне такое невозможно по определению.

Острая реакция не в последнюю очередь связана с незаживающими ранами от сталинской депортации 1944 года. Тогда ингуши потеряли значительную часть своей территории. Так Пригородный район был передан Северной Осетии. По закону о реабилитации репрессированных народов он должен был быть возвращен Ингушетии, но этого не произошло. В результате в 1992 году между ингушами и осетинами разразился полномасштабный вооруженный конфликт за спорную территорию. Хотя его горячая фаза прекратилась, но проблема не решена, и противостояние может вспыхнуть в любую минуту.

Самый малый по территории субъект России очень боится потерять свою республиканскую государственность. Из Грозного распространяются слухи о скором воссоздании общей республики с Чечней. Своего рода новый Чечено-Ингушский регион. Естественно с центром в Грозном и под предводительством Кадырова.

Вот этого в Ингушетии очень боятся и категорически отвергают. Именно под таким углом и рассматриваются попытки пограничного размежевания с соседями и предполагаемый захват части территории республики. Тот факт, что все делалось в тайне и ускоренном порядке только усиливает подозрения и вызывает столь острое неприятие.

С другой стороны, непрозрачность пограничного размежевания подрывает доверие к власти. Люди просто не верят, что территориальный обмен произведен на паритетных основах. Иначе, зачем такая секретность.

Конечно, подобного рода договоренности между субъектами федерации не могли быть приняты без согласия Москвы. И здесь в очередной раз проявилась пагубность кавказской политики Кремля, полное непонимание складывающейся в регионе обстановки и приверженность к кабинетным схемам решения проблем.

Более того, московское пренебрежение сложностями отношений многочисленных народов Северного Кавказа, опора на силовое решение в свое время способствовали началу деградации, а потом и распада СССР. Символично, что именно проблемы как Северного Кавказа, так и Южного привели к многочисленным вооруженным конфликтам, неразрешенным до настоящего времени. Более того, в Москве пытаются их поддерживать, полагая, что таким образом будут удерживать соответствующие регионы и страны в своей орбите и под своей властью.

Руководитель Ингушетии Юнус-Бек Евкуров как бывший военный пытался выполнить задания, которое получил из Москвы. Просто не получилось, но и решиться на силовые действия он не может, да и не хочет.

Поэтому взята тактика затягивания процесса. Обещанное новое голосование в парламенте Ингушетии по ратификации соглашения о границе сорвано из-за отсутствия кворума. Несомненно, что на депутатов было оказано сильное давление и многие просто предпочли покинуть республику. В результате юридически действует уже принятая ратификация, а разрешенный митинг продолжается. Власти теперь спешить некуда и она будет ждать, когда людям от безысходности просто надоест выходить на площадь. Покричали, демократия в чистом виде, так что никаких проблем.

Вторая сторона московских представлений состоит в том, что там кавказские противоречия воспринимаются как игры тейпов, с главами которых либо можно договориться, либо банально подкупить, либо то и другое вместе. Есть признаки этого процесса. Примерно так как это сделано и продолжает действовать в Чечне. Ингушетия — республика небольшая и по территории и по населению. Так что проблемы попытаются просто залить деньгами и другими преференциями серьезным людям.

Ошибочность подобных представлений состоит в том, что сложности не решаются, а загоняются внутрь, отчего давление не уменьшается, а наоборот растет.

В разгар протестных митингов в столице Ингушетии Магасе Рамзану Кадырову предложили вернуть в состав Чечни Хасавюртовский и Новолакский районы Дагестана. Первый президент Ингушетии Руслан Аушев, приехавший поддержать людей в  Магасе, так же повторил тезис о единстве чеченского и ингушского народов. «Территория Чечни от Хасавюрта до Владикавказа, территория Ингушетии от Владикавказа до Хасавюрта». Тем самым отвлекается внимание Грозного от Ингушетии и переключается на восточного соседа Чечни. Это тоже рана от депортации 1944 года только чеченская. Закон о реабилитации репрессированных народов в части территорий не действует.

Вайнахская эмиграция предлагает перевести протесты в Магасе в новую общекавказскую войну против российской оккупации. Такая угроза, становится все более зримой. И Москве в этом некого винить, кроме своей крайне близорукой политики.

На границе с Украиной настоящая война, теперь повышается температура между вайнахскими народами. Похоже, что призрак новой войны на Северном Кавказе начинает материализовываться.

Юрий Райхель. 2018/10/11 10:00

Рубрика: Мир, Политика

Тема: война, граница, москва


Лента