Создатель первого в Азербайджане интерактивного театра «dOM», известный режиссер Тарлан Расулов умеет удивить публику. Несмотря на пандемию и карантин, он неустанно работает над новыми идеями, и даже прогнозирует всплеск театрального искусства. По мнению Расулова, пандемия сыграет на руку людям творческим, и тем, кто к творчеству неравнодушен.

«Уверен, что как только будут сняты ограничения, люди ринутся в театры, на концерты и выставки», — считает он.

В интервью # Тарлан Расулов рассказал о том, стоит ли пугаться последствий пандемии, и почему занимаясь творчеством, о деньгах надо думать в последнюю очередь:

—  Во время пандемии практически все театры ушли в виртуальную деятельность. Можно ли считать это удачным решением в сложившейся ситуации?

— Скорее, это единственное возможное решение в сложившейся ситуации. Иного пути, как мне кажется, не видит никто. Но все эти онлайн – показы, на мой взгляд, не являются спасением для театров. Театр – это живое общение актеров с публикой. Но, безусловно, любая ситуация всегда предполагает мобилизацию всевозможных  ресурсов для ее преодоления. Поэтому, как только ограничения будут сняты, либо, в очередной раз произойдет смягчение режима, мы будем наблюдать большой поток посетителей, в том числе, и в театры. Благо в  Баку есть немало сценических площадок на любой вкус, но было бы неплохо, если бы мы столкнулись даже с дефицитом театральных билетов.

— Какая постановка удивила вас за последнее время?

— «Макбет» в постановке итальянского театра Sardegna, который я посмотрел на фестивале M.A.P в Баку. Великолепная режиссерская работа, замечательная сценография, которая работала на все сто процентов, дисциплинированность и самоотдача актеров – абсолютно все компоненты и концепция спектакля в целом были на высочайшем уровне.

— Ваш театр dOM был создан несколько лет назад, но своего «дома» — здания и сцены, так и не обрел. Насколько это вас тяготит?

— Меня это не тяготит вообще, потому что для себя я не приемлю театр в том привычном виде, в котором его воспринимает большинство людей.  Сцена и большой зрительный зал – это пропасть, которую порой очень сложно преодолеть как зрителям, так и актерам. Поэтому мы чаще выбираем для своих представлений либо камерную сцену — малые залы, либо играем в местах с непосредственной близостью со зрителем. Например, один из спектаклей мы показали в антикафе. В малом зале ТЮЗа играли спектакль, посвященный бакинской школьнице Элине Гаджиевой, трагически ушедшей из жизни.

— Вас всегда привлекали нестандартные формы театрального искусства.  Каково быть новатором в наше время?

—  Традиционная, или, как я называю ее, ортодоксальная форма театра сегодня нравится уже далеко не всем.  При этом я никогда не стану утверждать, что классический театр устарел. Он был, есть и, скорее всего, будет. Со своими зрителями и последователями.

Но есть люди, которым интересен новый театр, и поверьте, их немало.  Что касается лично меня, то я всегда предпочитал новые формы и искал альтернативные пути их воплощения. В целом же, я считаю, у человека всегда должен быть выбор, и чем разнообразней будет театр в Азербайджане, тем лучше.

— Сколько у вас постановок, и есть ли у театра своя труппа?

— У нас в репертуаре есть цикл постановок по пьесам Исмаила Имана.  На международном фестивале тюркоязычных театров  Туганлык в Башкортостане мы представили спектакль «Лимбо». В 2018 году совместно с поэтессой и основателем литературного проекта «Söz» Нигяр Гасанзаде мы провели вечер, посвященный памяти Мушфига, и это мероприятие было включено в список самых удачных проектов года.  У нас – интерактивный театр, который предусматривает непосредственное участие зрителей в постановке, что ставит перед актерами дополнительную и весьма сложную задачу. В интерактивном театре актерское мастерство в классическом его понимании не всегда работает. Поэтому мне пришлось разработать свою методику актерской игры, при которой актер может спокойно, без всяких репетиций и заготовок выйти на сцену и сыграть спектакль на любую тему.  Труппы в театре нет.  У нас 10 актеров, и все они – непрофессионалы. Но зритель даже не догадывается об этом, когда приходит на наши спектакли.  Учитывая наши скромные возможности, театр держится на энтузиастах.

— Как азербайджанский зритель реагирует на интерактивную связь?

—  Реакция разная, и нельзя сказать, что такая она только у нас, а где – то лучше или хуже. К примеру, когда мы выступали на фестивале в Уфе, несмотря на то, что зритель нас очень тепло встретил, и мы получили специальный приз фестиваля, также наблюдалась некоторая проблема с вовлечением аудитории. Там, как и у нас, зрительская пассивность объясняется разными причинами. Одни банально стесняются, другие опасаются, что своим вмешательством нарушат структуру спектакля, не понимая, что актеры подготовлены к любому повороту событий.

— Что вы делаете для привлечения зрителя?

— Используем возможности социальных сетей, не продаем билеты, играя спектакли безвозмездно. Считаю, что в любом деле, — не только в творчестве, но и в бизнесе, деньги  — это последнее, о чем надо думать. Если кто-то создает театр с целью заработать денег – это провальный путь, хотя, возможно, что-то и можно будет заработать. Но развития не будет. Я, например, не сомневаюсь в том, что Билл Гейтс или Стив Джобс тоже не думали о больших деньгах, когда придумывали свои великие идеи. Деньги приходят сами по себе, когда ты занимаешься своим делом при условии полной самоотдачи.