Кризис из-за падения цен на нефть нисколько не уменьшается, наоборот, он приобретает все черты долгосрочного. Остается некоторой неясностью почему Путин и его ближайшее окружение пошли на очевидное и невыгодное во всех отношениях действие. Ведь вред от выхода из картеля ОПЕК+ был очевиден с самого начала и относительно легко просчитывался.

Как представляется, проблема заключается в том, что геополитические расчеты и планы всегда для московского руководства первичны, а экономические и финансовые факторы и последствия, если и рассматриваются, то даже не во вторую и третью очередь. По всем признакам похоже, что и на этот раз случилось нечто подобное. По давней русской традиции посчитали, что кривая как-то вывезет и на наш век хватит накопленных запасов.

О приоритете геополитических расчетов говорит и сам факт обоснования данного Путиным выхода из сделки на совещании в аэропорту Внуково. Первым и просто-таки непреодолимым желанием было наказать американскую сланцевую нефтянку за ее практически вертикальный взлет вопреки тому, что говорилось в Москве.

Вопрос не только геополитический, но, если хотите, идеологический. В Кремле не понимают и не принимают движение технического и технологического прогресса и пытаются ему противостоять любыми доступными способами. Именно поэтому начиная от руководителей нефтяной отрасли и кончая самым главным в России рассуждали о так называемом сланцевом пузыре. Относилось это к нефти и газу и принципиальной невозможности новых разработок конкурировать с традиционными. Это очень напоминало французского президента Феликса Фора, который приехал на первую автомобильную выставку в экипаже с тройкой белоснежных лошадей. После осмотра выставки он вышел с твердым убеждением, что эти самодвижущиеся экипажи будущего не имеют. Сейчас это выглядит историческим анекдотом или курьезом, но похоже, что психология российских руководителей нисколько не изменилась.

Не последнюю роль играло и острое желание отомстить янки за санкции и остановку строительства газопровода «Северный поток-2». Это тоже в логике так называемых асимметричных ответов, которые так любят в московских коридорах власти. Вопрос в том насколько они эффективны и действенны. Вот здесь и случаются досадные осечки.

Вторым геополитическим объектом московских действий, об этом прямо не говорится, но факт налицо, является Иран. После договоренностей с Эрдоганом относительно Идлиба Тегеран буквально удвоил усилия, чтобы в той или иной мере их сорвать. На это указывает очень многое, в том числе и замечание турецкого президента, что он оставляет за собой свободу рук.  Стал бы он говорить такое, если не имел сведений о срыве договоренностей в Москве.

Очевидно, что падение цен на нефть самым убийственным образом отражается на Иране. Тегеран и так вынужден заниматься контрабандой и продавать свою нефть с очень большим дисконтом. Теперь ему придется его еще больше увеличивать. Соответственно ручеек выручаемой валюты грозит пересохнуть.

Москва подобными действиями очень хочет если не вытеснить Тегеран из Сирии, то значительно уменьшить его влияние. Соответственно занять его место. И относится это не только к Сирии, но ко всему Ближнему Востоку и региону Персидского залива.

Третьим объектом был Эрдоган. Ему очень хотели продемонстрировать какому мощному мировому геополитическому игроку он посмел бросить вызов по очень мелкому поводу типа Идлиба. Тут Москва решает задачи мирового порядка, а он что-то хочет и имеет наглость даже требовать. Падение цен на нефть должно уменьшить турецкие доходы от ее перепродажи и т.д.

Если при этом какие-то потери понесет российский бюджет, то ничего страшного. Во-первых, рассчитывали, что это не на долго, так как американские сланцевые нефтяники разорятся очень быстро. Во-вторых, начнется всемирный хаос и легче будет реализовать экспансионистские планы в отношении ближайших соседей. А там и до более дальних дело дойдет. В-третьих, к 9 мая подойдут в громе внешнеполитических побед, которые заслонят внутренние проблемы.

Как говорил немецкий военный теоретик Карл фон Клаузевиц, стратегические просчеты не могут быть компенсированы тактическими средствами. При разработке и реализации геополитических планов и целей, в том числе при выходе из сделки ОПЕК+, были допущены стратегические просчеты. Это стало очевидным буквально через несколько дней после бравурных маршей московской пропаганды на федеральных каналах. При этом мы оставляем в стороне влияние пандемии коронавируса, которая еще больше усилила негативные последствия просчетов Путина и Ко.

Родовая проблема советских и российских вождей, от Ленина до Путина в непонимании законов функционирования рыночной экономики и ее современных финансовых инструментов. Отсюда оторванные от жизни представления, в частности, о возможном разорении американских разработчиков сланцевой нефти.

Даже если предположить, что они действительно разорятся, то это не означает ликвидацию этой отрасли энергетической промышленности. К тому же все не разорятся. Кто-то действительно уйдет, но его бизнес перейдет к другому. Мелким компаниям придется туго, но крупные выстоят.

Есть одна технологическая особенность добычи сланцевой нефти. Можно пробурить скважину, но не производить гидроразрыв пласта. Консервация легкая и возобновить добычу можно за две-три недели. В России все иначе. Об этом рассказал в интервью порталу Росбалт партнер консалтингового агентства Rusenergy Михаил Крутихин. «Те же саудовцы могут, например, остановить скважину и вернуться к ней через три года и снова там работать. У нас условия совершенно другие, геология другая, глубины другие и другое качество нефти. Если у нас где-нибудь в Ханты-Мансийском автономном округе остановить скважину, она через несколько дней будет закупорена кристаллами льда, и дешевле будет бурить новую, чем восстанавливать эту». Это обстоятельство непреодолимой силы и здесь даже Путин ничего сделать не может.

От падения цен на нефть США столько выиграют, что смогут содержать свою нефтяную отрасль на вырученные деньги. Чего о России сказать нельзя.

Похоже, что в Москве не ожидали, что за падением цен на нефть последует обвал рубля. Пока он сдерживается Центральным банком, но долго так продолжаться не может. Отсюда несколько изменившийся тон должностных лиц.

Это на телевидении можно подведомственному народу втирать очки, что в Фонде национального благосостояния (ФНБ) накоплены триллионы рублей. На самом деле ликвидных средств там значительно меньше. Как сказал министр финансов Антон Силуанов, потери бюджета до конца текущего года составят два триллиона рублей. И его статьи будут выполняться за счет средств ФНБ.

И это далеко не все. Уже выстраивается очередь тех, кто пострадал от падения цен и просит помощи. И это не только нефтяники, теряющие по $100 млн. в день, а также газовики. Ведь «Газпром» за два месяца текущего года уже потерял 42% своего экспорта в Европу, а впереди лето и сезонное уменьшение потребления. За ними металлурги и другие. Они все громче требуют помощи, а где на такую ораву денег найти. Кому-то придется отказать, а за этим последует рост числа недовольных и раскол элит. На тех кому досталась часть ФНБ, и на тех, кто остался при пиковом интересе. Так недолго и до политических перемен.

Похоже, что желание насолить американцам, иранцам, туркам и еще кому-то пересилило в Москве способность к выполнению элементарных арифметических действий доступных любому школьнику.

Месть — штука очень коварная. Как говорит английская пословица harm set, harm get — что посеешь, то и пожнешь.