У Ирана и России долгая история конфликтов, которые так и не исчезли. В политическом плане они соперничают за главенство на Кавказе, в Центральной Азии и Ближнем Востоке, в экономическом плане они являются нефтедобывающими государствами, конкурирующими за одни и те же рынки.

Объединяет же их одна единственная цель — подрыв гегемонии Запада. Но даже в этом они иной раз придерживаются разных позиций. Так, к примеру, на американских президентских выборах 2024 года Россия стремилась помочь Дональду Трампу. По данным Министерства юстиции США, Иран тем временем замышлял его убийство.

Именно неприязнь к Западу и воодушевила Иран помогать России с самого начала ее вторжения в Украину. Естественно, не без выгоды. Москва предоставляла Тегерану военную поддержку, дипломатическое прикрытие и разведданные. Тегеран, в свою очередь, снабжал Москву собственным оружием и способствовал пропаганде Кремля. Например, в июле 2022 года верховный лидер Ирана Али Хаменеи назвал НАТО «опасным существом» и заявил, что, если бы Россия не проявила инициативу, Запад все равно спровоцировал бы конфликт в Украине.

Несменяемые власти в обоих странах являются одними из самых непримиримых противников Запада. Иранские аятоллы опасаются инспирированных Западом заговоров с целью смены своей власти, а Путин утверждает, что конфликт с Украиной — это война с хищным НАТО, стремящимся уничтожить Россию.

Обе страны — международные изгои, подвергающиеся жестоким санкциям и нуждающиеся в партнерах, обеими управляют персоналистские авторитарные лидеры при поддержке олигархической элиты.

В каждой из стран существует гибридная экономика, в которой основные отрасли, такие как энергетика и банковское дело, жестко контролируются сотрудниками спецслужб, а частным владельцам разрешено управлять бизнесом на более низких уровнях.

В обеих странах режим покупает поддержку рабочего класса с помощью щедрых субсидий и выплат.

Вашингтон, прекрасно понимая, как устроены эти режимы, ввел широкомасштабные санкции, направленные на то, чтобы сделать их неустойчивыми. Но, как ни парадоксально, опыт Ирана показывает, что санкции способствуют укреплению системы, поскольку затрудняют развитие экономической мощи за пределами элиты. Простые иранцы стали больше зависеть от государства в плане ресурсов. Элита, в свою очередь, обходит экономические ограничения, ввозя богатства контрабандой. Возможно, именно поэтому Кремль пытается перенять иранский опыт. Москва позаимствовала иранскую практику использования подставных компаний и перевалки нефти с судна на судно в международных водах.

Начавшиеся в 2015 году, когда Россия вошла в Сирию, чтобы поддержать режим Башара Асада, военные связи Хаменеи и Путина переросли в военное партнерство с началом войны против Украины. Иран поставляет России боевые беспилотники, баллистические ракеты, артиллерийские снаряды, боеприпасы для стрелкового оружия, противотанковые ракеты, минометные мины и планирующие бомбы. Иран также помог России построить завод по производству беспилотников в Татарстане. Взамен Россия согласилась отправить Тегерану истребители, боевые вертолеты, учебно-тренировочные самолеты и радиолокационные системы. Кроме того, она поделилась кибервозможностями и разведданными. Кремль делится секретной информацией и технологиями, чтобы помочь Тегерану разработать ядерное оружие. Россия использовала свое место в Совете Безопасности ООН, чтобы оградить Иран от ответственности за его дестабилизирующие действия и нарушения международного права. Москва делится разведданными и поставляет оружие поддерживаемым Ираном группировкам, включая ХАМАС, «Хезболлу» и хуситов.

Экономическое сотрудничество между странами также находится на подъеме. В 2023 году Тегеран подписал соглашение о свободной торговле с возглавляемым Россией ЕАЭС и принял приглашение присоединиться к БРИКС. Страны создали механизм межбанковских переводов, чтобы напрямую торговать в рублях и риалах, избегая западных санкций, которые не позволили бы им использовать евро или доллары. Они обсудили создание так называемого Международного транспортного коридора Север-Юг — морского, железнодорожного и автомобильного маршрута, соединяющего Индию, Иран и Россию.

НО! Несмотря на сходство между странами, их партнерство может оказаться гораздо более хрупким, чем кажется на первый взгляд. Аналитики Foreign Affairs Мария Снеговая и Джон Альтерман предлагают Вашингтону и его партнерам воспользоваться разногласиями, чтобы вбить клин между Москвой и Тегераном.

При всех своих достоинствах ирано-российский альянс содержит внутренние противоречия, взаимное недоверие и конкурирующие интересы, которые могут подорвать его прочность.

Одним из самых серьезных факторов является общая история Ирана и России. Эти два государства, географически связанные Каспийским морем, на протяжении столетий были имперскими соперниками. Советские войска оккупировали часть территории Ирана во время Второй мировой войны, и Иран был важной частью западного лагеря на протяжении большей части холодной войны. И даже после революции 1979 года новое духовное руководство Ирана было мало заинтересовано в объединении с откровенно светским Советским Союзом. Первый верховный лидер Исламской Республики Аятолла Рухулла Хомейни ненавидел Вашингтон. Но он не любил и Москву, которую называл «меньшим сатаной».

Неоднозначна была позиция Ирана относительно чеченской и нагорно-карабахской армяно-азербайджанской войн. Россия и Иран соперничают сегодня за коридор, соединяющий Азербайджан с Турцией. Москва пытается помочь Баку создать его, Тегеран же пытается помешать, опасаясь, что коридор перекроет ему прямой доступ к Армении и уменьшит его региональное влияние.

На Ближнем Востоке: Иран враждует с Израилем, у России с ним рабочие отношения. Россия также стремится к более тесным связям с арабскими странами Ближнего Востока, пытаясь получить доступ к капиталам стран Персидского залива и перевести попавший под санкции российский капитал через банковские учреждения стран Персидского залива.

У Ирана и России из-за действующих санкций в отношении обоих государств интересы скрещиваются и на энергетическом рынке, поскольку они вынуждены торговать нефтью на одном и том же небольшом количестве рынков.

Поэтому Вашингтон должен воспользоваться их противоречиями, а не толкать их к друг другу, укрепляя «ось зла». Стратегия США должна быть направлена на то, чтобы способствовать усилению этой напряженности, а не на ее преодоление.

Чиновники в Вашингтоне должны отказаться от концепции «ось зла» и перестать объединять Иран и Россию как угрозу американским интересам. Учитывая многочисленные различия между двумя странами, им следует относиться к дружбе Москвы с Тегераном как к партнерским по расчету. То есть, вместо объединения, Вашингтон должен искать пути их отдаления друг от друга.

— И главным в этом плане следует рассматривать экономическое давление. Соединенные Штаты могут начать с умного подхода к санкциям. Персоналистские диктатуры более чувствительны к потере внешних доходов, вызванной санкциями, чем другие диктатуры. Полагаясь на личное покровительство, а не на формальные институты, они нуждаются в постоянном притоке доходов, который легко может стать мишенью. В Иране и России эти доходы в подавляющем большинстве случаев поступают от экспорта ископаемого топлива.

Однако администрация Байдена отдала предпочтение стабильности энергетических рынков, а не тотальному давлению на Иран и Россию, поэтому двум государствам удалось сохранить добычу.

Запад может натравить экономики двух стран друг на друга с помощью энергетической политики, снижающей цены на нефть.

Если Вашингтон ужесточит санкции, это увеличит премию за риск, которую Китай потребует за покупку их нефти, тем самым сократив доходы Ирана и России. Более жесткое соблюдение ценового ограничения сделает то же самое, как и любые другие усилия США, направленные на снижение цен на нефть.

— Соединенным Штатам следует приступить к целевым информационным кампаниям, доказывающим поддержку Россией приоритетам Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратов, а не Ирана. Запад также должен подчеркнуть прочные связи России с Израилем. В некоторых случаях Запад может сыграть на этих фактах, рассекретив информацию, раскрывающую эти напряженные отношения.

Конечно, стоит признать, что введенные Западом меры в определенной степени работают, но разработка целостной стратегии блокирования взаимной поддержки Тегераном и Москвой друг друга может быть более целесообразна в долгосрочной перспективе.