Если признаться, до известных киргизских революций политические процессы в центрально-азиатских республиках не очень-то обращали на себя внимание.

Такое впечатление, что в этом обширном регионе все предопределено, в политическом и геополитическом планах. В политическом плане подавляющее большинство государств этого региона представляют собой авторитарные государства. И в геополитическом плане все довольно примитивно: они являются геополитическими сателлитами Москвы.

Но на днях политическая тишина в этом регионе нарушилась – за приграничными спорами между Таджикистаном и Кыргызстаном последовали совместные усилия и диалог, чтобы консолидировать все ресурсы обороны перед афганской угрозой.

Но об этом чуть позже. Пока же заметим, что 24 октября состоятся выборы президента в Узбекистане, в одной из самых сильных стран региона. Мнение аналитиков таково, что действующий президент Ш. Мирзиеев вновь станет президентом.

Дело вовсе не в том, что этому будут способствовать авторитарные методы Мирзиеева. Нет, многие считают, что после Ислама Каримова теперешний президент существенно смягчил политический режим в стране. Плюс, пять кандидатов, которые собираются участвовать в президентских выборах, ни в какое сравнение с нынешним президентом не идут.

Поэтому, если ни считать таджикского диктатора Э. Рахмона, почти все лидеры региона стараются проводить мягкую политику. Рахмон еще в прошлом году собирался передать власть своему сыну, но в последний момент передумал и сказал, что время для этого еще не пришло.

Что касается остальных республик, Кыргызстан — весьма динамичная страна, а президенты Узбекистана и Казахстана стараются, как уже заметили чуть выше, проводить сбалансированную политику и во внутреннем сегменте.

Но эти страны больше обращают на себя внимание в геополитическом плане. Наверное, покойный писатель Александр Исаевич Солженицын весьма удивился бы, увидев нынешнюю российскую геополитическую палитру: именно страны, которые он называл «подбрюшным грузом» и советовал освободиться от них, составляют ядро геополитической архитектуры России, и если эти страны уйдут из зоны влияния Москвы, то Кремлю уже не с кем будет строить свои геополитические схемы.

Но для Востока характерна некоторая лень – Восток всегда лениво дремлет.

Центрально-азиатские республики также являются восточными странами. Тут играет свою роль и удаленность от политических центров.

Но нельзя сказать, что они находятся за кордонами геополитических взоров Европы и США. Нет, европейцы не скрывают, что они работают над планами, которые будут охватывать государства этого региона. Например, Казахстан по количеству подписанных документов с ЕС не уступает Азербайджану. Что касается США, американцы не раз открывали свои военные базы в этих странах. Но теперь американские войска покидают регион и поэтому остается уповать на такой проект США, как транс-каспийский коридор. Это довольно серьезный проект и обещает определенные дивиденды и для Азербайджана. Но когда он будет задействован – этого никто не знает…

Пока же в Центральной Азии бродит призрак Талибана. Как уже заметили чуть выше, страны региона, оставив прежние обиды, стараются объединиться перед новой угрозой, хотя называть ее «новой» не очень-то правильно. С самого начала афганского кризиса страны этого региона были в центре внимания афганских моджахедов. Американцы не очень чувствительны в этом вопросе, почти девяносто процентов своих войск они уже вывели из Афганистана. Некоторые россияне считают, что ситуация в регионе предоставляет им новый геополитический карт-бланш. Но есть другой игрок. Это — Турция.

Чувствуется, что государства региона сами также склонны консолидировать усилия именно с Анкарой. Но это может стать довольно серьезным геополитическим капканом. Даже Россия неохотно реагирует на новую ситуацию в регионе, по той простой причине, что в одну и ту же реку дважды не входят…