Год Токаева: Время первых оценок

Прошел год с момента как новым президентом Казахстана впервые за всю историю его республиканской независимости стал не один и тот же человек. И теперь многие в Казахстане и за его пределами пытаются осознать – кем показал себя за этот год Касым-Жомарт Токаев? Какие ожидания оправдались вполне, а в чем он повел себя так, что удивил всех? И вообще, можно ли теперь с полной уверенностью считать его реальным главой одного из самых крупных государств мира?

Год назад, когда Нурсултан Назарбаев, правивший страной почти 30 лет, заявил о своей добровольной отставке, пришедший ему на смену Токаев стал говорить о преемственности курса Назарбаева, а тот, в свою очередь, призывал народ сплотиться вокруг нового президента.

9 июня 2019-го Токаев вроде бы одержал победу на досрочных президентских выборах, официально считается, что его поддержал 71% избирателей. Однако всю полноту власти, которая была у его предшественника, Токаев тогда не получил. Назарбаев сохранил за собой пост председателя Совета безопасности, главы Ассамблеи народов Казахстана и другие должности. Кроме того, он по-прежнему возглавляет правящую партию «Нур Отан», а также остается членом Конституционного совета Казахстана. И тогда многие наблюдатели пришли к выводу, что ни одно решение главы государства по сути не может быть принято без согласования с Елбасы (как прозвали Назарбаева приспешники). А значит, с приходом нового президента правление Назарбаева не подошло к концу.

Многим вообще казалось, что Токаев лишь переходная фигура, а на смену ему вскоре придет реальный преемник Елбасы. И будет это, скорее всего, его старшая дочь Дарига Назарбаева.

Но уже месяц назад она вдруг лишилась высокого поста в парламенте – кресла спикера Сената, что и стало недвусмысленным сигналом – конкуренции Токаеву она отныне не представляет.

И сразу после отставки Дариги, как по плану, стали озвучиваться новые прогрессивные инициативы президента.

5 мая Токаев заявил о курсе на либерализацию политической системы страны, и одной из составляющих процесса назвал создание института оппозиции. И уже на следующий день депутаты Мажилиса приняли поправки в законодательство о создании института оппозиции.

Спустя еще несколько дней, Казахстан принял норму об отмене уголовного преследования за диффамацию (клевету). В первую очередь этот момент касается журналистов, чаще других становящихся объектом преследований по подобным статьям. Теперь статья о клевете выведена из Уголовного кодекса Казахстана – ее место в Административном кодексе.

А следом появился еще один законопроект, по которому в стране официально разрешат протестные митинги, и для проведения их спрашивать разрешения у местных властей больше не придется. Достаточно будет просто уведомить акимат (орган исполнительной власти). Там же сказано, что исключаются запреты и обязанности, ограничивающие деятельность журналистов — например, норма, обязывающая их предоставлять государственным органам фото- и видеоматериалы с мест протестных акций.

Все эти идеи – нечто вовсе нехарактерное для правящего класса Казахстана, до того никак не утруждавшего себя выстраиванием каких-либо цивилизованных отношений с оппозицией, несогласными. То есть, ситуация ничем не отличалась от азербайджанской. И всем понятно, что новые инициативы в Мажилисе появляются с подачи Токаева. Вопрос только, насколько серьезно он настроен. Ведь нельзя исключать того, что затеянное им служит цели создания президенту образа «великого реформатора», а спустя какое-то время окажется, что всем этим прогрессивным новшествам суждено жить только на бумаге.

Пока что, как заявил в беседе с порталом «Настоящее Время» один из ведущих казахстанских политологов Досым Сатпаев, Токаев продолжает активно бороться за повышение своей легитимности в Казахстане. За легитимность в двух направлениях. Первое – это легитимность в глазах общественности, второе – легитимность в глазах элиты и бюрократического аппарата.

Главная победа Токаева — то, что он продержался год, считает эксперт. А что касается поражений, то он не смог укрепить свою легитимность на основе реальных политических реформ. «Пока я вижу только политтехнологии, но не настоящую политику, направленную на реальные изменения», — отмечает Сатпаев.

 

Рауф Оруджев. 2020/06/10 15:47

Рубрика: Маншет, Политика

Тема: Казахстан


Лента